Психологическая парадоксальность информационного общества проявляется в том, что технически оно объединяет людей, а психологически все больше трансформируется в общество тотального одиночества. Прогрессирующая опосредованность контактов и взаимодействий между людьми и их разнообразие приводят к усилению тенденций доминирования поверхностного ритуального общения над эмпатичным наряду с экспансией вещного мира в социальный и вытеснением реального общения суррогатным [1], виртуальным.
Информационная насыщенность деятельности может спровоцировать психологический феномен информационного пресыщения, а также информационного невроза. В технообществе усиливается тенденция давления необходимостью и количеством выборов на личность, порождая "перестимуляцию решений" [2]. Интенсификация мировой экономики, усложнение экономической деятельности усложняет в свою очередь понимание экономических проблем. Сознание человека не успевает за научно-техническим прогрессом. Неудовлетворенность потребности в ориентации (на фоне атомизации общества и фрагментарности информации) порождает иррациональные действия, паники, завышенные ожидания. Автономия денежного рынка, оторванность денег от производства вызывают характерные деформации в экономическом сознании, в частности, усиление ощущения непредсказуемости, неподконтрольности человеку экономических процессов. В обыденном экономическом сознании нарушается баланс вклад/отдача (затраты/результат), притупляется чувство ответственности и экономической безопасности.
Человек все больше чувствует себя незащищенным. Ощущение опасности кроется, прежде всего, в высокой энтропийности общества и пронизывает отношения человека с объектной и конкурентно-агрессивной социальной средой. В этих условиях наряду с прогрессивными переменами в сфере общественного (и индивидуального) сознания происходят деформации: релятивизация ценностей вплоть до аномии, фатализм, потеря уверенности в будущем, утрата смысла жизни. Наиболее характерной деформацией, обнаруженной нами в эмпирических исследованиях, является нарушение временных предпочтений (неумение отказать себе в чем-то сейчас ради более важных целей в будущем), отсутствие стратегии, что проявилось у представителей разных групп населения [3, 4].
Утрированный вариант деформаций в сознании и адаптационном поведении в современном обществе представлен феноменом наркозависимости. По сути своей это феномен гипертрофированного нарушения пространственно-временных характеристик адаптации к внешнему миру, а именно: крайнее сужение временной перспективы и выведение локуса контроля в зону рабства (делегирование ответственности за свою жизнь, здоровье, благополучие).
Цель нашего исследования состояла в изучении атрибутивной картины наркозависимости в современном российском обществе, а также в сравнительном анализе атрибуций лиц со стажем злоупотребления психоактивными веществами в России (Санкт-Петербург) и в среде русскоязычных эмигрантов в Германии (Берлин). Проводилось также исследование их личностных особенностей, но оно оказалось менее информативным.
Обьектом исследования были две сопоставимые по полу и возрасту группы испытуемых, злоупотребляющих психоактивными веществами, общим количеством 56 человек, мужчин в возрасте от 20 до 35 лет. Первая группа состояла из 28 пациентов реабилитационного центра "Возвращение" в Санкт-Петербурге, во вторую группу входили наркозависимые эмигранты (клиенты медико-психологического консультационного центра в Берлине). Все испытуемые имели примерно одинаковый возраст дебюта и стаж приема психоактивного вещества (от 5 до 18 лет при среднем 7,5).
Основным методом исследования был разработанный нами бланк для выявления мотиваторов-атрибуций приема психоактивного вещества, предполагающий процедуру ранжирования. При разработке бланка мы опирались на выявленные исследователями факторы риска в личности и поведении, способствующие наркозависимости [5, 6, 7, 8].
Результаты анализа рейтинговых предпочтений атрибуций и мотивировок наркотической зависимости показали сложную картину. В ней отражены влияния на психику современных тенденций развития общества. Центр общей атрибутивной картины составляют такие мотивировки как "жажда экстремальных ощущений" и "скука". В них воплощаются гедонистически-потребительские установки постиндустриального общества. У потребителей "белой смерти" доминирует индивидный уровень объяснения наркозависимости. Третье место у берлинских и четвертое у санкт-петербургских испытуемых заняла атрибуция, связанная с глубоким пониманием несовершенства мира. У первых, согласно результатам структурного анализа, ведущим паттерном детерминации наркозависимости является компенсация глубокого экзистенциально-личностного кризиса.
Инфантильно-конформистская мотивировка наркозависимости - подражание другим - входит в первую пятерку мотивировок злоупотребления наркотиками у эмигрантов, а нежелание быть как все, стремление выделиться оказалось на третьем месте у российских испытуемых.
Единодушно отвергается принуждение как фактор принятия наркотичекой культуры. Даже если на начальном этапе оно имело место, то у большинства было вытеснено. На периферии атрибутивного пространства детерминант наркозавтисимости остаются межличностные конфликты (ссоры в семье, непонимание близкими людьми) и признаки социальной дезадаптации (неуверенность в себе). Несколько ближе к центру располагается такой фактор, как отсутствие уверенности в будущем.
Результаты корреляционного и факторного анализов данных позволили выделить четыре типа доминирующих мотивировок наркозависимости (внутренняя потребность, конфликты, экзистенциальный кризис, тревога в связи с неопределенностью будущего).
Первый наиболее весомый фактор (факторный вес 20,3) связывает причину либо с собой (любопытсво, рискованный гедонизм и потребность привлечь к себе внимание, престиж), либо с другими людьми (конфликты, принуждение). Он содержит два ядра и противопоставляет такие атрибуции, как "жажда экстремальных ощущений" и "от скуки", с одной стороны, и реакцию на "ссоры и проблемы в семье", а также вообще "лекарство от стресса", с другой стороны.
Второй по весу фактор (вес 15,9) можно назвать фактором экзистенциального кризиса. Высокозначимые отрицательные корреляции показали, что те испытуемые, которые связывают свое пристрастие к наркотикам с пониманием несовершенства мира, отвергают такие инфантильные мотивировки как "от скуки" и "подражание другим". Они видят в наркотиках прибежище от разочарования в том, как устроен мир (неудивительно, что у эмигрантов представленность экзистенциальной атрибуции выраженней, т.к. у них шире адаптационный опыт и больше разочарований). Описываемый фактор подтверждает, что употребление наркотиков совместимо с интелектуальной зрелостью личности на фоне деформации волевой сферы и принимает форму протестного, но саморазрушительного поведения.
Третий фактор (вес 13,1) - фактор тревоги - включает в себя с наибольшими факторными нагрузками признаки "неуверенность в себе" и "неуверенность в будущем", которые могут быть независимыми.
Таким образом, атрибутивная картина наркозависимости является не просто сложной и многокомпонентной. Она является проекцией негативных тенденций в обществе. Отношение к наркотику как к товару, вызывающему потребительские мотивации, доминирует в атрибутивной картине наркозависимости. Этот факт подтверждает целесообразность включения наркомании в круг проблем экономической психологии. У рынка наркотиков есть свои маркетинговые закономерности, с ним чаще соприкасаются бедные и богатые, чем просто материально благополучные. Феномен наркозависимости интересен как нарушение баланса вклад/отдача, ибо употребление наркотиков является следствием выбора наикратчайшего пути к удовольствию. Наконец, феномен наркомании целесообразно рассмотреть с политэкономических позиций.
В условиях констатированного в 70-х годах Римским клубом перенаселения на фоне ресурсных ограничений в мире наркотическая культура стала способом выбраковки лишних и слабых, демонстрируя ущербную позицию социалдарвинизма. Она возникла не стихийно, а была спланирована и смоделирована при участии ЦРУ и на государственные средства США [9]. К работе были привлечены известные ученые и деятели искусства (Маркузе, Сартр, Хаксли, Лири, Гисберг, Юнг, Камерон, Мид, Бейтсон и другие). Создатели контркультуры окрестили ее как rock-drug-sex culture.
Реализация концепции ограниченности природных ресурсов и перенаселения, порожденная глобальным рынком, демонстрирует активно-деструктивную позицию, утрированный дисбаланс целей и средств, при котором интеллект вообще выводится за сферу гуманизма. Сокращение населения может стимулироваться разными средствами, которые между собой тесно взаимосвязаны. Экономические и информационные войны становятся не менее, а даже более сильным оружием, чем реальные войны с применением физического оружия, в борьбе за "соответствие демографическим нормам". Методами и результатами сокращения населения становятся развитие наркотической "культуры", конркультуры сексуальных меньшинств, культивирование бедности, сопряженных с высокой смертностью и низкой рождаемостью населения.
Узкомедицинская точка зрения на наркоманию объясняет ее как болезнь человека с характериными чертами обменных процесов и ансамблем свойств нервной системы. Междисциплинарный экономико-психологический и политэкономический подход свидетельствует, что в первую очередь это болезнь общества, которая без сдерживающих ее регуляторных мер прогрессирует. Это даже не болезнь, мобилизующая имунные силы общества, а, напротив, тяжелейшая травма, травматический синдром, результат нанесения повреждения или принятия социального яда. Только четкая государственная политика в виде профилактики наркомании способна защитить от такого рода травм.
1. Бодрийяр Ж. Система вещей. - М., 1995.
2. Тоффлер А. Футурошок. - М., 1997.
3. Дейнека О.С. Экономическая психология: социально-политические проблемы. - СПб., 1999.
4. Дейнека О.С. Если мы такие умные, то почему такие бедные// Вестн. полит. психологии. 2001. №1.
5. Белогуров С.Б. Наркотики и наркомании. - СПб., 1999.
6. Бухановский А.О., Кутявин Ю.А., Литвак М.Е. Общая психопатология - Ростов-на-Дону, 1998.
7. Лисовский В.Т., Колесникова Э.А. Наркотизм как социальная проблема. - СПб., 2001.
8. Шабанов П.Д., Штакельберг О.Ю. Наркомании: патопсихология, клиника, реабилитация. - СПб., 2001.
9. Медведев И.Я., Шишова Т.Л. Убийца предупреждает: убийство опасно для вашего здоровья (сага о наркотиках) // Сербский крест. 2002. № 76, март.
[Аннотация на английском языке]
|
Опубликовано: Дейнека О.С., Боброва Е.В. Атрибутивная картина наркотической зависимости в информационном обществе // Технологии информационного общества - Интернет и современное общество: труды V Всероссийской объединенной конференции. СПб., 25 - 29 ноября 2002 г. СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2002. С. 27-30. Ориг. URL — http://imsconference2002.spbu.ru/02-r1f10.html |